Это кто там говорит?

«Хреново все-таки, когда видака нет. Вот взять, например, „Страх и Ненависть“. Все уже три месяца как посмотрели, обсудили и забыли, а я не то, чтобы не смотрел, а даже книжку не читал, хотя ее Сан Саныч перевел недавно, типа на русский язык - кстати, очень клевый язык, в тыщу раз лучше английского и в десять тысяч раз понятнее, это надо быть совсем уж конченным америкосом, чтобы до сих пор не догнать, что русский язык лучше. Но они, суки, не догоняют и снимают фильмы по-английски. А наши тоже до сих пор не догнали, что тут по-английски почти все понимают, и гробят хорошие фильмы гнусным синхроном. А потом в фильме ни хрена не слышно - ни музыки, ни текста, один бухтеж поносный, остается только отключить звук и смотреть, но это ж совсем другой фильм получается»...
(«Заводные апельсины в Лас-Вегасе»)

Надо сказать, что не всегда у нас было все так плохо с дублированием на русский язык иностранных фильмов. А советский дубляж - тот самый «синхрон» - до сих пор считается непревзойденным образцом этого искусства. Было время, когда западные специалисты, открыв рот, смотрели дублированные в СССР фильмы и не могли понять, как достигается такой поразительный эффект попадания голоса в голос при столь допотопном оборудовании. 

Секрет технологии был прост - на дублирование одного фильма уходило от семи до десяти дней. Сначала делали подстрочник, когда переводилось буквально каждое слово, произнесенное персонажами фильма. Затем картина попадала к одному, а то и к двум редакторам, которые пару суток с утра до ночи корпели над «укладкой» (точное выстраивание русского перевода в оригинальный текст). Не все было гладко на этом пути. Специалисты с ужасом вспоминают работу на китайских фильмах. Представьте, юный герой произносит следующее: «Мама, я должен пойти работать на фабрику, а потом буду поступать в институт». А по-китайски это звучало примерно так: «Цзинь-цзю». И что прикажете делать? Но, ничего, справлялись… Затем звукорежиссер отстраивал звук. На непосредственное дублирование одного фильма уходило от двух до четырех дней (для сравнения - сейчас полуторачасовой фильм дублируют за три-четыре часа). 

После классного дубляжа фильм подчас оказывался лучше, чем был на языке оригинала, а голоса наших актеров-дубляжников становились неотъемлемой частью образа иностранного актера - например, Бельмондо совершенно натурально говорит голосом Караченцова, и трудно представить, что у французской кинозвезды может быть какой-то другой тембр. 

Традиция восприятия именно дублированного кино складывалась у нас десятилетиями - но восхитительный советский дубляж был смыт в Лету перестроечной демократией, как и многое другое, чем мы по праву могли гордиться. Однако, «свято место пусто не бывает». Поколение нынешнее выросло уже на другой традиции - закадрового озвучивания. 
Эпоха «гнусавых переводчиков» получила свое рождение во времена появления в нашей стране первых видеомагнитофонов. Богатство мирового кино входило в наши дома с помощью видеопиратов. Всеми правдами и неправдами они находили заветный фильм и тиражировали на кассеты подпольно, в немыслимых «антисанитарных» условиях. Ушлые физики из различных НИИ записывали на доморощенных магнитофонах начитанные на русском языке диалоги героев «Кобры», «Коммандо» и других легендарных боевиков, обойденных вниманием «Совэкспортфильма», делая их за доступную плату достоянием отечественных киноманов. Издержки производства были, как говорится, на слуху - на групповых посиделках перед единственным в районе «видаком» зрители, еще не забывшие самый синхронный синхрон в мире, изумленно вслушивались в звуковую палитру фильма, когда в паузах между диалогами переводчик смачно сморкался, закуривал, отхлебывал что-то там из кружки и т.д. Иногда мы ощущали судорожный поиск мысли не столько героя, сколько переводчика, ибо он сам не всегда понимал, что конкретно хотел сказать какой-нибудь бостонский негр... 

В общем, всякое бывало в период становления, а личности безвестных еще переводчиков обрастали кривотолками и невероятными слухами. В этом смысле больше всего досталось Леониду Володарскому. Людская молва тут же нацепила на его нос прищепку - мол, чтобы «органы» не выследили. Здесь надо пояснить, что действительно, в 80-е годы многие из мировых киношедевров ни за что, ни про что попали в нашей стране в список «запрещенных» или «нежелательных» - «Крестный отец», например, «Последнее танго в Париже», «Рэмбо» и др. Видеолюбителей судили, аппаратуру конфисковывали. Надо ли говорить, что «видео-голоса» время от времени тоже тягали к ответу: милиция искала криминал - получение «нетрудовых доходов»; а госбезопасность - организованную систему проникновения видео в страну… «Голоса» отпирались как могли. Молва гласит, что на все хитроумные вопросы борцов за идеологическую невинность советских граждан Василий Горчаков, еще один известный видео-переводчик, твердо отвечал: «В меня три стакана влили. Я и стал им переводить. Дальше ничего не помню»...

Кстати, Василий Горчаков английский язык постигал с рождения, но в одной из школ, где учился, он имел по английскому «три». Просто говорил он слишком быстро для учительницы. Зато у той был «железный» довод для матери: «А зачем ваш сын сует ноги в парту?». Но это так, к слову. А вообще, из массы видео-переводчиков на первые роли быстро вышли действительно высокообразованные люди, лингвисты-профессионалы. Здесь «делали погоду»такие, как Леонид Володарский, который знает пять языков: именно ему доверяли переводы фильмов, в которых присутствует испанская, французская, немецкая речь, потому что другие переводчики просто пропускали эти куски. Алексей Михалев был профессиональным переводчиком с английского - на его счету романы Фолкнера и Стейнбека, - кроме того, еще при Брежневе он работал у него переводчиком с фарси (по образованию Михалев был востоковедом)… Многие видеолюбители в то время уже старались приобретать фильмы именно с текстом полюбившегося им переводчика - тем более, что сплошь и рядом один и тот же фильм нередко существовал в нескольких вариантах перевода (и с разными названиями, кстати - например, «Крепкий орешек», «Умереть тяжело, но достойно», или просто «Умереть тяжело» - это все один и тот же фильм)). 

Безусловно, «номером первым» здесь был Алексей Михалев (он ушел из жизни в декабре 1994 года). Ценители особенно любят сложные текстовые фильмы или так называемые «разговорные» комедии с его переводом («Самолетом, поездом, автомобилем», «Ничего не вижу, ничего не слышу»). Нередко в кругах «ценителей» решающим фактором при покупке кассеты с фильмом являлось именно искусство Михалева. Его мягкий, богатый интонациями голос, великолепное знание языка, четкая дикция и умение очень быстро говорить просто восхищает. Вершиной его творчества стал перевод «Молчания ягнят». Кроме того, совершенно изумительны его полные юмора переводы полнометражных мультфильмов - один «Аладдин» чего стоит...

Авторский закадровый перевод - целая эпоха. Но и она идет на закат. Сейчас перевод фильмов выглядит так: студия получает от заказчика кассету с фильмом и монтажные листы к нему, на которых распечатаны диалоги персонажей. Переводчик в меру своего профессионализма переводит фильм так, чтобы длина русских фраз соответствовала оригинальным. В готовом виде перевод получает режиссер. Он подбирает актеров (обычно двух - мужчину и женщину). И начинается процесс… Так как профессионалов уровня Володарского или Михалева на всех явно не хватало, случалось, что перевод фильмов вызывал у зрителей только нервный смех, или негодование. Помню, как я обрадовался, увидев в сетке передач ОРТ замечательный фильм «Гремлины» - он из тех, что можно посмотреть не один раз. Удовольствие напрочь испортил беспомощный, местами просто нелепый перевод (что такое «копейка» в провинциальном американском городке - это так «центы» «переводятся», что ли?), к тому же почти задавивший оригинальный звук всего фильма. К счастью, таких «шедевров» сейчас почти не встретишь, студии озвучания делают достаточно качественный перевод, лидеры рынка - LostFilm, HDRezka Studio, Невафильм, Кубик в Кубе, переводчики iTunes (там очень неплохо работают с синхроном) и т.д.