Регина Фридриховна, после тяжелой бессонной ночи, прикрыла глаза, пытаясь вздремнуть, пока едет машина, но мысли рождались, опережая друг друга, вспыхивали, как сигнальные ракеты, выхватывали какие-то образы, и, не дав времени на обдумывание, гасли.
Она пыталась сосредоточится и наконец понять, что же она хочет. Увидеть ли село, или только сестру, сходить на кладбище к родителям или доехать до оросительного канала, побывать на месте коровника или сходить на сеновал, на котором начался её совместный путь с мужем. При мысли о муже она открыла глаза и резко сцепила пальцы рук, на лоб выступила легкая испарина. Уже третий год она вдовствует, но нет, нет, да и обожгут её воспоминания о нем, стегнет раскаленным лезвием по нервам. Тридцать лет — не шутка. С ним она прожила больше, чем без него. Но, Регина Фридриховна уже не та легкая девушка, а видавшая виды женщина, крепко держащая бизнес, партнеров да и свою судьбу.
Мысли хаотично мелькали, ни на чем не останавливаясь. Прошлое смешивалось с настоящим, наскакивало на планируемое будущее, и опять откатывались назад. В этом шторме мыслей, полных светлых и темных теней, она всё же пыталась отыскать один ответ, который прояснил и поставил все на свои места. А мысли путались, подсовывали вопросы, ответы на которые лежали на поверхности. Она хмурилась, сердилась, но изменить их не могла.
Вдруг машина остановилась. Регина Фридриховна слегка похолодела от грядущего, которое несло ей… что? Она не могла ответить. Не было ответа почему она едет в сторону дома, спустя столько времени. Почему стремится к тому месту, где прошло детство, мелькнула юность и навсегда наступила взрослая жизнь. Начать заново ещё ни у кого не получалось и она понимала это.
С замирающим сердцем она медлила поднять веки.
- Ах, ты ж! - с досадой проговорил водитель. - Ну, теперь час потеряем, не меньше!
Она открыла глаза и с глубоким разочарованием обнаружила себя всё ещё на трассе. Плотный поток машин застопорился двумя тесными рядами, увенчанными большой фурой, перегородившей дорогу и маленькой грузовой машиной, притертой фурой к отбойнику.
-Беды чуть, - проговорил водитель. - Но, будут ждать представителей закона.
Регина Фридриховна вздохнула огорченно, но и облегченно, откинулась на спинку и повернулась к окну. Шторм в голове утих и образовалась пустота. От нечего делать, медленно перебирая вид за окном, стала рассматривать людей в соседних машинах.
Справа от нее за рулем машины бизнес-класса сидел молодой и довольно симпатичный человек. Его греческий профиль, волевая линия подбородка, темные густые брови, чуть сдвинутые к переносице, хорошая стрижка каштановых волос, красивые губы с чуть опущенными уголками, притягивали взгляд. Но, пустой взгляд серых глаз, выражали тоску и скуку.
«А чему радоваться в пробке?» - оправдывала она его перед собой.- «Спешил к своей женщине или он вообще отец семейства, а тут такое!»
В этот миг молодой человек повернулся и взглянул на неё и пришло понимание, что это лицо имеет необычную силу отталкивать. Холодные глаза, водянистые, ледяные, не согретые ни единым чувством, не озаренные искрой эмоции, маской застывшая мимика недовольного человека, надменно и брезгливо изогнут рот. Он смотрел в её сторону, но было явно, что смотрит сквозь неё. Так смотрел муж. Регина Фридриховна передернула плечами, как в ознобе и поспешила отвернуться в другую сторону.
Слева в недорогой и подержанной машине была видна сильно не молодая женщина, крупная, в полными покатыми плечами, которые не скрывал, а подчеркивал, пуховик, с нелепо покачивающимися чуть свисающими щеками и не совсем аккуратно уложенной белой шевелюрой.
«Седина.» - поняла она.
Седая женщина сильно ругалась с теми, кто был с ней в машине. Она широко открывала рот, кивала головой в такт своей речи, взмахивала и ударяла рукой у окна, то сжатой в кулак, то открытой ладонью. При каждом кивке, волосы подпрыгивали и меняли свое положение.
На заднем сидении, сквозь небольшую тонировку стекол, Регина Фридриховна рассмотрела три головы. Вероятно с ними и ругалась седая женщина. Они тоже кивали головами и вероятно что-то громко отвечали ей. Но, окна в обеих машинах закрыты и совсем не слышно, что же было предметом ссоры.
Присмотревшись к людям в машине, она заметила, что и удары руки седой женщины, и её кивки совпадают с кивками трех голов. У них был общий ритм.
«Они поют!» - догадалась Регина Фридриховна.
Придвинувшись к окну вплотную, она вгляделась в тех, кто сидел за седой женщиной и она отчетливо увидела, что это были дети. Две коротко стриженные головы и одна с тоненькими косичками.
«Это бабушка и внуки! А за рулем, конечно, дед!» - она не сразу осознала, что завидует им. До слез, до ненависти завидует!
- Милейший! - обратилась она к водителю. - Пусть в машине слева откроют окно! Я хочу знать, о чем они поют!
Водитель с удивлением обернулся к ней:
- Как?! Что я им скажу?!
- Спросите что-нибудь… Попросите сигарету… Конфету… Спросите дорогу!- настаивала она.
Водитель поднял брови, но опустил стекло.
Регина Фридриховна застыла и напряженно подалась вперед, как хищник перед прыжком, как-будто от того, о чем была песня этой веселой семьи зависело её здоровье, её судьба, её жизнь!
Седая дама заметила, что машут из соседней машины и опустила стекло:
«… каждому, каждому в лучшее вериться, катится, катится голубой вагон.» - выплеснулось из её окна.
Водитель попросил сигарету, её не оказалось и окна снова были закрыты.
Опустошенная она сидела в тишине, чувствуя себя обманутой. Ещё минуту назад ей казалось, что был какой-то секрет счастья, теплых отношений, любви. Но оказалось, что нет секрета. И волшебства, дарящего единения душ, в песне не заключено. На глаза навернулись слёзы обиды, но она сдержалась. Немного успокоившись, с негодованием пришла к выводу, что поведение её было мягко говоря странное и теперь очень неловко за себя перед водителем. Ещё через пару минут и это прошло. Но, чувство песка в душе никуда не уходило.
Пока происходили эти события, фура протянула вперед и освободила дорогу. Пробка мало-помалу стала разъезжаться. Первыми уехала веселая семья, подрезал и ушел вперед молодой человек с недовольным лицом, следом за ними продолжил свой путь и автомобиль Регины Фридриховны.
Притормозив, машина плавно съехала в знакомый поворот к сельской дороге, который уже не пылил, к в юности, так как был одет в асфальт. Всё было родным и чужим, что-то угадывалось, вспоминалось, но виделось впервой. Память хранила знойный июль, сочный, яркий, разноцветный, а сейчас монохромный февраль. Даже вечное небо казалось изменило здесь цвет за тридцать лет. Мелькнул указатель «п. Речной». Из-за холма показались белые струи печного дыма, затем выглянули и разноцветные крыши домиков, окруженных заборами, разной фактуры и плотности, но перед всем эти вперед выступило здание ещё советской постройки, с большими облезшими буквами «СЕЛЬМАГ». Перед «Сельмагом» толпились люди. Кто-то пришел за покупками, кто-то уже купил, но остановился поболтать с соседями. Эти буквы и здание Регина Фридриховна хорошо помнила. Машина сбросила скорость и поехала медленно.
-Куда теперь, Регина Фридриховна? - спросил водитель, и окончательно затормозил напротив «Сельмага».
Она молчала и смотрела на людей. Они смеялись, что-то громко обсуждали, шутили, кто-то кого-то в подталкивает в бок, кто-то от от хохота машет руками. Было видно, что люди давно друг друга знают и это общение им приносит радость. Чем-то далеким, забытым из детства, показалась ей эта картинка. Но вот отсмеявшись одна из женщин, подхватив сумку, отделилась от них и пошла в сторону поселка. Боченкообразная фигура, утиная перевалочка походки и малиновая помада показались очень знакомым. Регина Фридриховна открыла дверь и крикнула:
-Нинка!
Женщина остановилась и стала озираться по сторонам.
-Нинка! - обрадовалась Регина Фридриховна. - Это я! Привет!
Нинка подошла к машине, внимательно вглядываясь ей в лицо и всё же не узнавая.
- Нина! Это я! Не узнаешь?!
- Нет, извините. Может обознались, дамочка?
-Да, нет же! Нина! Я — Рита!
- Ритка! - выдохнула Нинка и выпучила глаза. - О! С ума сойти! Ну ты даешь! Ритка! Тебя и не узнать! Ну, ты… Вот это да… Ох, какая ты! Прямо хочется на Вы к тебе обращаться. Ну, ты как королева! Это что? Брюлики в ушках? А машина твоя? Ох, ни как в себя не прийду! Вот так встреча!
-И я тебе очень рада, Ниночка! - Регина Фридриховна попыталась обнять Нинку, но та отстранилась.
-Ой, да ты что! Я ж в этой одежде к скоту выхожу, а так на минутку в магазин сбегала! Ещё испачкаю тебя. Вон ты какая!
Регину Фридриховну кольнул отказ обняться, но она не подала виду. А Нинка вдруг спросила:
- А ты чего приехала?
- Да, так… Соскучилась, наверно… - неуверенно ответила она.
- А! Ну, да. Столько лет прошло. Наверное соскучишься.
Обе женщины замолчали. Каждая искала тему, но общих так и не находилось.
- Ты сейчас к сестре? Или на могилу к родителям? К свекрови может тоже сходишь? Они там все недалеко лежат. - сказала Нинка, но видя растерянность Регины Фридриховны, предложила. - Пошли ко мне? Мои сегодня в город укатили, вернуться уж под ночь наверное.
- Твои? - спросила Регина Фридриховна
- Да, сын с невесткой. К сватам поехали. А может там и заночуют. Я сейчас им звякну, пусть завтра приедут. - И она достала из кармана куртки большой, похожий на булыжник, телефон, с крупными кнопками, отодвинула его на вытянутой руке и сильно прищурившись, стала набирать номер.
Регина Фридриховна хотела было отказаться, но странная тоска, тянущаяся одной скрипичной нотой, скулила у неё в душе, и она не решилась останавливать Нинку.
- Я сейчас. - сказала она Нинке и позвав с собой водителя, пошла в сторону «Сельмага».
Самое удивительное было в магазине — это мухи в феврале. Толстые и сонные гудели под потолком. Продавщица, необъятных размеров и видом, как дальняя родственница мух, из под полузакрытых глаз с синими веками и мохнатыми ресницами, оценивающе смотрела на Регину Фридриховну, начиная с обуви, пощупала взглядом шубку и устремилась к украшениям в ушах.
- Оплату картой принимаете? - спросила Регина Фридриховна
- Пфф… - недовольно отозвалась продавщица, склонила голову набок и скривив ярко накрашенные губы, не стесняясь водителя, пренебрежительно продолжила. - А ты, Ритка, нагулялась по заграницам да по столицам, теперь в родное гнездо приползла? Не хочешь с Юркой рядом лежать или он тебя из завещания вычеркнул?
Регина Фридриховна похолодела от таких слов, щеки вспыхнули от гнева, но она сдержалась, выжидательно и молча посмотрела на продавщицу. Та в свою очередь злобно хмыкнула и, улегшись на прилавок огромной грудью, ответила:
-Принимаем! Не боись! А если что — должна будешь!
Под испепеляющим взглядом продавщицы набрав снеди, расплатившись и выйдя из магазина, Регина Фридриховна спросила у Нинки:
- Кто это в магазине работает? Я не узнала её, а она меня с первого взгляда!
- Да, ты что! Это же Верка! Ну, Юрка с ней же здесь… Ну, в общем … А потом он тебя увез и женился! Так Верка такие фортеля выкидывала! Даже грозилась сжечь дом Клавдии Матвеевны или твоих! Да, потом топиться ходила! Еле откачали, но ребенка всё равно потеряла, спасти не смогли! Пила год! Ой, что тут только не было! Замуж два раза ходила! Вот крайний муж и хозяин магазина. Хороший человек, честный, цены не сильно уж завышает, и привозит что просят к празднику или к поминам какой-нибудь вкусноты. И водку после восьми не продает и магазин до поздна работает, почти без выходных. А Верку и подменить некем, иногда и он за прилавок становится. - тарахтела Нинка.
- У неё от Юры был ребенок?
-Ну, я свечку не держала! - ответила Нинка. - Но, Верка говорила, что его.
И опять они обе замолчали.
- Пошли что ли? - спросила Нинка.
***
В небольшой комнате дома у Нинки, поверх клеёнки постлана скатерть, на разноцветных тарелках гостинцы и Нинкины разносолы. Две граненые стопочки и бутылка самогона. В соседней комнатке, накормленный, спит водитель. Нинка хлопочет вокруг стола, мечется от кухни к комнате, гремит кастрюлями, шумит водой, хлопает холодильником. А Регина Фридриховна в одиночестве и потрясении, как в невесомости, старалась собрать мозаику сегодняшних происшествий, свежих новостей не одного десятка лет назад случившихся. Подвешенная в своих эмоциях, без единой точки опоры, она была погружена в себя, когда Нинка с горячей картошкой в руках, застыла на пороге комнаты:
- Ты чего, Рита? - осторожно спросила она. - Всё нормально? Ты из-за Верки? Да плюнь! Столько лет прошло! Ну и сама посуди, не будет же она с тобой обниматься, после того, что Юрка-то сделал?! Садись уже! Давай по стопочке!
Выпили домашнего самогона, закусили хрустящими бочковыми огурцами, а своя желтобокая картошка, исходившаяся паром, тепло согрела и душу и тело. Алкоголь снял напряжение, а непринужденно болтающая о всяких пустяках Нинка развеселила и успокоила Регину Фридриховну. После всех элитных вин, ресторанных блюд от шеф-поваров, иностранных городов, чужих лиц, приёмов и раутов, после светских разговоров и прохлады в общении с малознакомыми людьми, так хорошо и тепло было в старом доме, построенном сразу после войны родителями Нинкиного отца. Сколько раз была здесь в детстве и юности? Больше сотни точно! Здесь играли ещё девочками в куклы и в школу. Здесь же первый раз учились краситься перед дискотекой, здесь же решали, куда дневники с двойками спрятать, тут же пробовали дедов самогон, за что и попало обеим. Хорошо было вспоминать. Радостно.
И вдруг отчетливо почувствовала Регина Фридриховна, что столько лет она была не она, что носила маску, Шершавую, душную, ужасную маску, пряталась за неё, скрывалась. А маска издевалась над ней, тянула к себе, врастала в кожу, проникала в душу. И душа маску носила, и сердце. Все эти годы жила чуждая и чужая женщина-маска в её теле, улыбалась тем, кого видеть не хотела, говорила о том, что было не интересно, в гости звала, кого знать не хотела. Даже замужем была, за кого бы никогда не пошла. Захотелось ей быть опять Риткой, Маргаритой Федоровной, а не маской, что душила и смеялась над ней столько лет.
- Ты к сестре пойдешь? - спросила Нинка.
- Да! Примет или нет, не знаю. Но, пойду. Покаюсь. - тихо ответила Рита.
- А не примет, ты не сердись на неё. Она столько перенесла. Отца сама хоронила, мать в то время слегла, да больше и не встала. Помощи нет. Муж на севере на заработках, детки ещё маленькие. Всё на ней, всё сама. А Юрка твой приехал, покрутился тут, пол погреба в багажник запихнул и укатил. Хоть бы копейку предложил. Ну, да земля ему пухом!
Рита заплакала, тихо, скорбно, вытирая дорогую косметику вместе со слезами, сказала:
- Зачем я за ним пошла? Не могу понять.
- Так а что тут понимать-то? Он богатый, видный. А мы тут что видели, а? Голыдьба! В перешитом да на вырост купленном всю жизнь. А он, как из сказки, как из другой жизни был!
- Да, знаешь, какой он был?! - воскликнула Рита и заплакала ещё сильней.
- Не кричи, Ритуля! - успокаивала её Нинка. - Что прожито уже не вернуть, не исправить. Если что-то не так получилось, так может и не вся твоя вина. Ты счастья искала, хорошо кушать, хорошо одеваться хотела, тут и винить тебя не за что.
-Не могу! Задыхаюсь! Душно мне! - причитала Рита. - Пойдем на крыльцо, хоть на минутку. Сейчас сердце разорвется! Отдышусь и к сестре!
Через время Нинка, стоя на крыльце, смотрела, как Рита медленно шла к своему дому на противоположной стороне улицы Опускались сумерки и её темный силуэт становился еле различим. Рита подошла к своему двору, открыла калитку и прошла во двор. Издалека, увидела Нинка, как вспыхнул фонарь, открылась дверь и на пороге дома вырисовался другой силуэт. В нерешительности стояли друг напротив друга две сестры. Нинка напрягала глаза и видела, что они разговаривают. Время шло. А разговор не сближал их, но и не отталкивал.
-Ах, ты ж. Господи! Ну, что ж они там… - волновалась Нинка. - Пойду, может чем смогу им помочь, может примирю их.
И уже совсем решившись идти, увидела Нинка, что сестра вскинула руки и обняла Ритку.
С неба посыпался февральский снежок. Наверное последний в эту зиму. Легкие снежинки, как крошечные белые цветы кружились в таинственном хороводе, заметая следы людей, протоптавших тропинки в снежном покрывале, закрывая белыми кружевами весь мир. И утром всё кругом белым бело, как чистый лист.
p.s.
Не буду скрывать, я хотела наказать ГГ. Я планировала её оставить немощной онкологической больной, в окружении незнакомых людей. Богатую, надменную, одинокую, страдающую. Я хотела, чтоб все, кого она бросила, в текущих событиях прошли перед ней напоследок. Счастливые, любимые, семейные. Нажившие честным трудом не много, но достаточно. Хотела, чтоб она своими глазами увидела то, что она поменяла на деньги. Но, как оказалось, во мне нет столько ненависти и боли, чтоб воплотить задуманное. Я пожалела Риту. Пусть в последние свои часы она помирится с прошлым.
Спасибо за Ваше терпение!
Будьте счастливы!
первыйнах!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
сколько букв… ушёл читать)))))
Дай Бог здоровья за терпение)))
эх… житиё моё...
наш бы опыт да в 20 лет.............................................................
Кабы молодость знала, кабы старость могла ©
сколько бы люди захотели исправить в своей жизни… с высоты прожитых лет… но… но… но....
Я бы ничего не исправляла. Вот от слова «совсем». То, что у меня сейчас, это награда, за все муки и все неприятности)
Хотя, таких, как я единицы, наверное
я бы многое исправил............
Но, тогда сложилась бы другая жизнь, другие люди были бы рядом. Не жаль было бы расстаться с теми, кто рядом сейчас?
штош… Автору и бразды правления) Мне понравилась эта история. Прям очень понравилось. Есть у меня такая мысль, что почти каждый человек может припомнить такую ритку из своей прошлой жизни. А сейчас, когда за полтос перевалило даже может уже видел такие возвращения Домой...
Спасибо автору.
Спасибо и Вам за внимание и поддержку!
И ещё. Не буду больше браться за «дальномерные рассказы». Очень сложно каждый раз дописывая, входить в то же состояние, вспоминать, чего не было))) Короткий написал за раз и хорошо. Вошла в рассказ и вышла. А с долгими сложно)
C долгими сложно, когда заявлено, что они начаты) Беспокойство возникает, когда хочется отложить и обдумать. Да может просто другие дела… А так лежит себе и лежит. Хотя у меня есть опыт, что отложенные не публикуются..
Когда начала писать была очень агрессивно настроена, знала, что будет всё плохо. Потом через время и я пришла к выводу, что жизнь и так сложна, зачем ещё сложно придумывать. Совсем «карамель» не люблю, но и «чернуха» не моё))) Вот и получилось… что получилось)
Но, не понравилось раз за разом вживаться в страдающую душу. Моё амплуа — легкие короткие рассказы)))
Спасибо, Сфера.
Мне такой вот конец ближе, чем тот, что был задуман сначала.
Жива у нее душа. Выжила и в богатстве, и рядом с мужем, у которого, похоже, этой живой души изначально и не было.
Хочется верить, что и в жизни так может быть)
Душа ее больная, но жаждет исцеления… потому и тянет в места «своей силы», чтобы умереть там спокойно.
Да, с возрастом всё чаще душа о себе говорит, если конечно изначально в теле присутствует.
Только сейчас прочитала, почему то не было уведомления об этой новой теме.
Я под впечатлением, вот прям под большим… И это наверное лучше всяких слов говорит о том, что произведение Автору удалось.
И я откуда то знала, что конец будет вот таким. Ритка вернулась домой и к себе настоящей. Она уже сама себя наказала, живя 30 лет чужой жизнью. Не вижу, за что ее еще наказывать Судьбе.
Феечка! Спасибо!
Скажу тебе по секрету, сюжет родился не на пустом месте. Один человек, принесший мне много горя в жизни, уехал на ПМЖ в капстрану, продал здесь всё и всех)))), но вот в феврале вернулся обратно навсегда с диагнозом меланома.
У каждого своя Судьба.
Спасибо, что поделилась секретом, Сфера. И я лишний раз убедилась, в том числе и по твоему творчеству, что несмотря на жизненные невзгоды, у тебя добрая душа.
Сфера, привет!)
поздравляю с завершением объемного опуса!
да, название предполагало два развития пути. Либо из героини выходит то, что было изначально, но незаметно с первого взгляда, либо она проходит испытания и возвращается к себе. Остаётся самой собой.
это хорошее.
——
что непонятно. Скачки и к чему введены некоторые персонажи. В частности бывший одноклассник( вроде в конце второй части. Я могу ошибаться. Во всяком случае ещё один мужчина был)
а пошла за ним©, потому что любила ж. Ты это четко обозначила в первой части.
Открываю карты:
Рита не должна была помириться с сестрой. Рита предложила бы сестре деньги, чем окончательно разорвала родственные отношения. Сестра — антагонист Риты. И по моим ЗЛЫМ задумкам, Рита всё же, пересиливая себя, решает лечиться и выискивает в России хорошую клинику, с добрым именем и отличным лечением, но главврачем там оказывается Александр Селютин. Она узнает его на пороге клиники, он беседует с молодым красивым врачем и по их общению и взаимоотношениям, она понимает, что это сын Селютина. И он же (Сашка Селютин) едет в родное село с женой и тремя внуками слева от Риты. Рита понимает, что на самом деле упустила и отказывается от лечения, продает бизнес в России, недвижимость и уезжает на юг Франции умирать. Рассказ должен был закончится тем, что согбенная старуха тяжело опускается в инвалидное кресло для транспортировки. А старухе не минуло и 60-ти… На этом я планировала остановится.
Верка введена в рассказ для того, чтоб сказать, что даже десятилетия не стирают того, что сделано. Тут не злопамятность, а желание возмездия за причиненное зло
Юрия она не любила, она любила его деньги, возможности и т.д. КАК можно любить таких, как Юрий? Тут не любовь, тут жадность, алчность, что угодно но не любовь.
О! Альтернативная концовка имеет место быть, как в лучших домах Лондону и Парижу! )
То есть стоит таки сделать «ЗЛЫМ» концовку?)))
Ни в коем случае! Нельзя без просвета, и так «беспросветного» в жизни хватает...
Это на 10 талмудов бы вышло))
Вот и я о том же))) ещё хотела кучу мелких деталей накидать, но уже не очень хотелось с ней возиться))) У меня есть свежая, правда короткая, идея))))
Вообще, в этой мини-повести есть досадный недочет! В ней нет Олега. А без Олега сейчас ни одна мелодрама не дышит на ТВ, к примеру… ) А сколько прекрасных стихов посвящено Олегам, начиная с А.С. Пушкина и заканчивая непоймикем?! Ну вот, хотя бы, вчитайтесь, это же прекрасно!
или:
Считаю, что хотя бы водителя Риты в финальной части надо назвать Олегом!
Я обязательно напишу рассказ с именем Олег))) И возможно он будет водителем)
И чтоб на гитаре играл " Калинку ".
Боже мой) Олег. Ну до чего противное имя. А отчество-то от него еще противнее.
Имя для стишков очень удобное, потому что односложное. Но там везде почти Оксана в комплекте идет. Так что здесь эта парочка не вписалась бы, новая история нужна, как минимум))
Вчера в объятиях Морфея
Весь день Оксана провела.
Олег, вернувшийся с работы,
Морфею надавал в табло.
Олег нахваливал Оксану:
Прекрасная жена и мать.
Ее в хорошие бы руки
Отдать.
а мне пришла пора жениться
сказал задумчиво Олег
и свист высокогорных раков
разрезал утреннюю тишь
зашёл олег и всё отлайкал
не в смысле лайкнул все посты
а с тех постов что лайкал раньше
назад все лайки поснимал
Да ладно, я за все это время ни одного минуса никому не поставил! )
Был один у нас Олежка,
Он до женщин сладкоежка,
Чтобы властвовать над ними,
Сотворил для них Мамбину
***
Мы Олега почитаем, и частушечки поем,
Всею женскою толпою, но как будто бы вдвоем!
***
Он нас любит и читает, и немного балует,
То дизлайки запрещает, то картинкой радует!
***
Если б не было Олега, не было б Мамбины,
Где бы мыкались девчата Оли, Светы, Нины?
Феи, Сферы, Тины
Ыыыыы… не, ну имя то ничего, а отчество однозначно тогось! Олег Викторыч всяко лучше.
Да был бы человек хороший!)))
Неловко с именем вышло… но слово вылетело. На всякий случай: